Когда кошмар наяву (Окончание. Начало в №№46-47)
12.12.2021
Весной 1943 года состоялась первая встреча руководителей двух крупных подпольных лагерных организаций – русской и немецкой – Эрнста Штеллера и Александра Зотова. Они договорились о подготовке вооружённого восстания. Смелый план восстания родился после всесторонней оценки ситуации. Разгром гитлеровцев на Волге и Курской дуге, стремительное наступление советских войск по всему фронту ещё больше ожесточили эсэсовцев. Чтобы скрыть следы своих чудовищных преступлений, гитлеровские палачи вынашивали мысль об уничтожении всех узников лагеря.
Возглавить восстание должны были Эрнст Шнеллер, политический и государственный деятель Чехословакии Антонин Запотоцкий и генерал Александр Зотов. В общем плане восстания главную силу составляли советские граждане.
В конце сорок четвёртого года над подпольной организацией Заксенхаузена нависла смертельная угроза. Несмотря на строгую конспирацию, эсэсовцы напали на след антифашистского подполья. 200 антифашистов были брошены в барак №58 с особым режимом. В их числе оказались почти все руководители немецкой организации. 27 антифашистов, в том числе Э. Шнеллер, были расстреляны, остальные угнаны в каменоломни Флоссенберга и Маутхаузена.
В ночь на 2 февраля сорок пятого года был нанесён удар по русскому подполью. Эту ночь мы назвали «варфоломеевской». В бараки большого лагеря и нашего изолятора ворвались эсэсовцы, вызвали по номерам 178 узников — подпольщиков, руководителей боевых групп и повели их на казнь. Тем самым гитлеровцы рассчитывали парализовать движение Сопротивления. По дороге в крематорий узники бросились на палачей. Фашисты дорого заплатили за жизнь советских патриотов. До утра раздавались выстрелы, крики. В этой схватке погибли многие военнопленные. В ближайшее время русская подпольная организация сумела пополнить свои ряды новыми членами, бойцами и командирами. Но вскоре новое обстоятельство осложнило подготовку к восстанию. Англо-американская авиация разбомбила те предприятия, склады и мастерские эсэсовцев, на захват которых рассчитывали подпольщики.
В феврале сорок пятого начальник гестапо Мюллер передал коменданту Кайндлю приказ Гиммлера и Геббельса об уничтожении лагеря Заксенхаузен со всеми его заключёнными путём артиллерийского обстрела и бомбардировки с воздуха. Быстрое наступление Советской Армии помешало уничтожить узников таким способом.
С узниками лагеря решили расправиться путём рассылки «эшелонов смерти». Оставшихся в живых советских военнопленных, около 400 человек, отправили транспортом в Бухенвальд. Заключённых, тысяч сорок, эсэсовцы погнали под усиленным конвоем в порт Любек, где были приготовлены баржи для потопления обречённых людей. За время пути погибло 22 тысячи. В лагере осталось 3 тысячи больных. Советская Армия принесла освобождение как маршировавшим в колоннах, так и оставшимся в лагере.
Советские войска на территории лагеря разрыли огромнейшие ямы с простреленными человеческими черепами, обнаружены горы человеческих волос, склады искусственных зубов, извлечённых гитлеровцами из мёртвых и полуживых людей. В канале Гогенцелерна, вблизи лагеря, было обнаружено 9 тонн человеческих останков».
? Подполье Бухенвальда
«Транспорт с военнопленными предназначался «дочернему предприятию» Бухенвальда Доре — заводу, где производились «летающие бомбы» ФАУ-I и затем управляемые ракеты ФАУ-2. Узники Доры жили и работали под землёй, месяцами не выходя на поверхность. Гитлеровское командование пыталось ввести здесь в строй «чудо-оружие», форсировало строительство, не считаясь с жизнью невольников.
Подпольные организации отдельных национальностей в Бухенвальде объединились в единую организацию, которую возглавил интернациональный центр. Его руководителем был немецкий коммунист Вальтер Бартель, членами: чех – Кветослав Иннеманн, австриец Буше, француз Марсель Поль, русский Николай Симаков и представители других национальностей.
Из отдельных групп выросла подпольная организация. Был создан «Русский военно-политический центр». В его состав входили: Николай Симаков – руководитель, Иван Смирнов – командир боевого отряда, Степан Бакланов – ответственный за военную работу, Николай Кинг – руководитель отдела безопасности, Сергей Котов – руководитель политотдела, Михаил Левшенков – редактор подпольной газеты, Василий Азаров – комиссар каменной бригады.
Во время бомбёжки Бухенвальда заключённые набрали большое количество винтовок, пистолетов, патронов среди развалин эсэсовских казарм и горящих остатков арсенала.
Русский военно-политический центр поставил задачу задержать в Бухенвальде транспорт, прибывший из Заксенхаузена. Тем самым могли быть решены две проблемы: спасение нескольких сот человек и пополнение бригады военнопленных личным составом. Самым надёжным средством избавить нас от Доры, филиала Бухенвальда, был карантин. Повода для карантина в 13 блоке, где мы размещались, не было. Необходимо было срочно найти среди нас товарищей, которые согласились бы на прививку тифа. При наличии тифозных в блоке карантин был бы обеспечен.
Мне было поручено подобрать из нашего транспорта тех, кто согласился бы пойти на риск, чтобы спасти товарищей. Такое согласие было дано Николаем Кольниченко и мною. Несколько дней мы содержались в седьмом блоке, санчасти военнопленных. Подпольщики вели переговоры с интернациональным центром. Потом нас куда-то понесли на носилках. Доставили нас в сорок шестой блок.
По указанию из Берлина в Бухенвальде был создан в своё время Гигиенический «Экспериментальный институт». Для него было отведено три барака: 46, 50, 61. Для института не пожалели средств. Он был оснащён современным оборудованием. Эксперименты в нём проводились на людях. Здесь прививали больным тиф, дизентерию, чёрную оспу, испытывали яды различной концентрации.
В 46-м блоке имелся отличный диагностический центр, прекрасная лаборатория для приготовления сыворотки немецким солдатам, больным сыпным тифом. Нас поместили в большой комнате, где содержались заключённые различных национальностей. Это были переболевшие тифом. У всех узников брали кровь два раза в месяц по 250 граммов, кроме меня и Николая Кольниченко. Узники доходили до полного истощения и умирали.
В 46 блоке мы пробыли с Кольниченко более месяца. Наложенный карантин на 13 блок помог задержать наш транспорт в Бухенвальде. Подпольная организация сделала всё возможное, чтобы вырвать меня и Николая из пасти хищного зверя.
Лагерь военнопленных был взбудоражен. По сведениям подпольной разведки, стало известно, что поступил приказ из канцелярии Гиммлера об уничтожении лагеря и истреблении всех узников Бухенвальда. Русский политический центр готовил свою бригаду к вооружённому восстанию. Меня назначили командиром штурмового взвода. Комендатура лагеря решила избавиться от части узников испытанным способом, путём рассылки «эшелонов смерти».
? Восстание
«На 9 апреля была назначена эвакуация советских военнопленных. В ночь на девятое русским военно-политическим центром решался вопрос о том, как не допустить перед отправкой эшелона обыска их: многие из военнопленных будут иметь при себе оружие. Мне как командиру взвода тоже был выдан пистолет с несколькими патронами. Предполагалась, что мы вынуждены будем вступить в неравный, безнадёжный бой. Чтобы поддержать нас в этом сражении, военно-политический центр к моменту отправки сосредоточил около ворот несколько вооружённых боевых групп оставшихся в лагере русских заключённых.
Утром одиннадцатого апреля на совещании интернационального центра было принято решение о вооружённом восстании. В тринадцать часов во всех взводах и ротах было зачитано воззвание. Потом поступило распоряжение: занять исходные позиции для прорыва проволоки и штурма городка СС. Распределялось оружие, изъятое из тайников 7, 8, 51 и 61 блоков. Восстание началось. Все боевые действия трёх бригад возглавил, как было решено раньше, подполковник Иван Иванович Смирнов. Штурм узников был настолько стремителен, что охрана СС растерялась. В течение только первого часа около 200 эсэсовцев было взято в плен. К пяти часам вечера над Бухенвальдом развевался красный флаг победы и долгожданной свободы. День восстания узников Бухенвальда – одиннадцатое апреля – отмечается в мире как День освобождения узников фашистских лагерей».
? Путь на свободу
«Бухенвальд давно был освобождён, а мы, военнопленные, всё ещё колесили по Германии. Наш эшелон, к которому присоединили две тысячи евреев, вывезенных раньше из лагеря, продвигался в направлении Дахау. Там нас ожидал крематорий. Но в этот лагерь смерти эшелон попасть не мог. Он задерживался в пути и менял направление из-за приближения театра военных действий. Ночью эсэсовцы стреляли по нашим вагонам, если слышался громкий разговор, днём нас бомбили союзники, принимая наш эшелон за вражеский. Восстание в пути было бессмысленным, так как оружия для этого было недостаточно. Начались побеги группами и в одиночку.
Я договорился о побеге с Александром Васильевым из Ленинграда. Мы обсудили три варианта. Первый: раздеться и лечь среди трупов. Бросят в яму, и мы убежим. А если сразу засыплют общую могилу? Где взять одежду, если всё обойдётся благополучно? Второй: достать гражданскую одежду. На станции Шелес, где эшелон стоял продолжительное время, в доме железнодорожников проживало несколько советских граждан. В их одежде можно было пройти мимо часовых. Однако молодые ребята, не испытавшие ужасов лагерей смерти, не отважились на такой риск.
Остановились мы на третьем варианте. Мы заметили, что охрана СС располагалась днём за железнодорожной линией, а ночью – рядом с эшелоном. Мы решили спрятаться в сарайчике железнодорожников, а в темноте выломать его заднюю стенку из досок и скрыться. Так мы и сделали. Один из узников открыл и закрыл за ними дверь на замок. К вечеру охрана заняла позиции у эшелона. Мы оказались вне охраны.
Под стук кованых сапог шагавших часовых мы осторожно удалили доски… Впереди нас ждала неизвестность, но мы были свободны.
Омёт соломы был неплохим наблюдательным пунктом. Однажды мы увидели беспорядочно шагавших немецких солдат, без строя и оружия. Что-то произошло серьёзное, подумали мы. Мы вышли из укрытия и направились к шоссейной дороге. По ней двигались воинские подразделения 25-го танкового корпуса Советской Армии для освобождения Чехословакии. Солдаты дивизии Мишенко пригласили нас на танки.
Воинская часть, приютившая нас, остановилась в городе Радотин, в двенадцати километрах от Праги. Здесь мы узнали, что узники, находившиеся в «эшелоне смерти», освобождены советскими войсками.
8 мая сорок пятого года нацистская военная машина была уничтожена. Фашистская Германия безоговорочно капитулировала. День Победы я встретил в Чехословакии. Свобода ощущалась мною как воскресение из мёртвых, как второе рождение».
Публикацию подготовил Евгений Евсюков
Обсуждение закрыто.
