« Предыдущая—Следующая »

Приближали как могли

🖍Приняли без промедления
В первой половине февраля 1943 года из восточных районов Курской области фашисты были выбиты силами Красной Армии. Задача гражданской власти на освобожденных территориях – всячески помогать Степному и Воронежскому фронтам готовиться дать сражение вермахту в Центрально-Черноземной полосе. Чтобы густо бить пулями, минами и снарядами, боеприпасы нужно накопить у передовых позиций. У Степного фронта была возможность пустить составы с боеприпасами по железнодорожной линии от станции Касторная до Курска. А у Воронежского фронта железнодорожной ветки, ведущей на запад, не было. Огромные объемы перевозок выполняли по преимуществу автотранспортом. Но кузов автомашины в грузоподъемности с вагоном не сравнится.

На послевоенном мероприятии, посвященном очередной годовщине разгрома фашистских орд, реконструировал события первый секретарь Курского обкома ВКП(б) при подготовке к летнему наступлению советских войск в 1943 году Павел Доронин: «Советуясь с людьми, приходилось изыскивать все новые возможности… На одном из таких советов вспомнили, что до войны вчерне был составлен проект строительства дороги на Курскую магнитную аномалию. Извлекли из архивов все черновые заметки. Изучив их, я помчался 6 июня в штаб Воронежского фронта. Там неслыханно обрадовались нашему предложению и немедленно послали шифровку в Государственный Комитет Обороны». Предложение было принято безо всякого промедления. Из постановления бюро Курского обкома ВКП(б) и облисполкома от 14 июня 1943 года: «Во исполнение решения Государственного Комитета Обороны от 8 июня 1943 года о строительстве железнодорожной линии Старый Оскол – Ржава бюро обкома ВКП(б) и исполком облсовета депутатов трудящихся постановляют: 1. Мобилизовать на все время строительства 20 тыс. человек, 1000 подвод и инструмент из районов области, согласно приложению №1. Срок окончания мобилизации 17 июня с. г.».
15 пунктов постановления выполняли достаточно энергично. А в чем-то даже перевыполняли. Первых мобилизованных будущая трасса увидела 15 июня, фактически на строительство вышли не 20, а 25 тысяч. А в том, что трасса была проложена не до Ржавы, а до Сараевки, сказался расчет военных железнодорожников: они убедили вышестоящих, что так рациональнее вести стальную колею. В основном к участию в строительстве были привлечены жители тех районов, что ныне в Белгородской области. А содержание работ определило: земляные работы – за колоннами, отрядами и бригадами местного населения, а то, что требует знаний, навыков в железнодорожном деле, — за солдатами, офицерами железнодорожных войск.

За срок исполнения и за качество железнодорожной ветки ответственным назначили начальника Управления военно-восстановительных работ №3 генерал-майора технических войск Павла Кабанова. Читаем в его мемуарах: «На второй день после моего прибытия на стройку с утра к трассе начало подходить новое пополнение – женщины, подростки, старики. Шли пешком, ехали на подводах и попутных автомашинах, плохо одетые, полуголодные, только что вызволенные из-под фашистского ига. У каждого скромный узелок с запасом продуктов и сменой белья. Но настроение у всех приподнятое, веселое. Ведь будут строить железную дорогу для армии-освободительницы. Большой отряд девушек-комсомолок привела Тамара Семенова. На голове у нее красная косынка, лицо загорелое, обветренное, глаза блестят молодым задором. Подошла ко мне и выпалила, не переводя дыхания:

– Комсомольская бригада прибыла на строительство дороги победы.
– Что бригада комсомольская, вижу, а насчет победы, так ее надо еще завоевать.
– Завоюем, мы не сомневаемся. Правильно я говорю, девчата?
– Правильно! – подтвердили девушки.
– Более авторитетного доказательства не требуется».
Вот такой диалог тогда состоялся между генералом и бригадиром Семеновой, под началом которой была бригада (40 человек) из старооскольской колонны на «Осколянке» (так именуют ветку в литературе). Можно считать, пророческий. После Курской дуги у Советской Армии были только лишь наступления. И они окончились в Германии.

🖍Валились с ног
Но не гладкой скатертью лежала местность, где трассу в срочном порядке пришлось вести. Нередко холмы преграждали путь, почему извилиста та ветка. Но не всегда их получалось обойти. Самый значительный из холмов выпер возле села Заломного (в ту пору Баброводворского, а ныне Губкинского района). Участницей покорения этого мешавшего холма была двадцатилетняя в ту пору Мария Афанасьевна Малахова. Местными краеведами записано с ее слов: «Нам достался участок в урочище Березово. Всю работу выполняли вручную. Надо было прорыть километровую траншею глубиной до 6 метров, переместить большое количество грунта. Земля в холме усохшая, вязкая, словно спрессованная глина. Мы не копали, а «грызли» упругую грудь земли. Не было экскаваторов, ленточных конвейеров, вся тяжесть стройки легла на наши молодые руки. А норма была 3,5 кубометра в сутки. Работали изо всех сил по 12-14 часов. Задание выполняли и перевыполняли. Трудились от души, а усталость была страшная, буквально валились с ног к концу работы».

О небывалом физическом напряжении навсегда запомнилось и другим. Анастасия Ивановна Дергачева (село Солнцево Губкинской территории) делилась с более молодыми: «Копали лопатами, а носили землю, чтоб устроить насыпь, на носилках, а то и в фартуках, трамбовали насыпи вручную. Если кто заболел, поранился — выполняли норму за него». Татьяна Ивановна Новикова (село Шорстово Губкинского района): «Обучали нас военные. Труд был непосильным. Но пережили фашистскую оккупацию, потому как понимали – надо справиться».

Не всем довелось оккупацию пережить. От рук фашистов в Губкинском районе (в современных его пределах) смерть приняли 73 человека из числа гражданских. В листовках комендатур перечислялись меры сурового наказания за многое из того, что не нравилось чужеземцам. Но нередко была расправа и без всякого разбирательства. Вот несколько примеров явной несоразмерности проступка (если можно так квалифицировать) и наказания. Шестаков Сергей Константинович (1879 года рождения), Ярыгина Елена Петровна (1883 года рождения), Цыганков Сергей Афанасьевич (1931 года рождения) перечили немецкому солдату по бытовым вопросам. Тот уложил их ручной гранатой – и подростка, и немолодых. Фрол Яковлевич Уришаев (на начало оккупации ему было 53 года) отказался выполнить наряд от немецкого офицера. Был застрелен. Анастасия Васильевна Полуянова, которой было уже за 70, отказалась идти по воду, когда того потребовал оккупант. Застрелена. Алферов Филипп Филатович (1896 года рождения) хотел проведать своих знакомых недалеко от села, где жил. Как не имевший разрешения на то, был заколот штыком патрульного.

Анастасия Кирилловна Шеванова в двадцатилетнем возрасте была убита в последний день пребывания оккупантов там, где она жила — слишком явно радость выражала по поводу их вынужденного бегства.
А «похоронки» на мужа, сына, на отца, на брата или дядю, которые где-то в боях погибли, разве они не звали готовить ту железную дорогу для Курской дуги? И хотя единственное, что имело полную механизацию — забивка свай военными под мосты, сдача линии состоялась вдвое ранее намеченной даты.

🖍Нашли свою судьбу
17 июля 1943 пробный паровоз двинулся по ветке. Он был украшен цветными лентами, шел медленно, осторожно (рельсы могли просесть). На каждом из перегонов кричали ему «Ура!» Настроение подчеркивали надписи, пестрившие тут и там возле возводимого объекта: «Дорог на фронте каждый час. Выполним в срок боевой приказ!», «Наша стройка – путь снаряда в гнездо фашистского гада!» Темпы не спадали и при массовых налетах на дорогу фашистских бомбардировщиков. Зенитчики Красной Армии, прикрывавшие строительство от налетов, так плотно вели огонь, что бомбардировщики сбрасывали бомбы, как приходилось. И если поначалу строившие дорогу разбегались по укрытиям, то вскоре перестали покидать рабочие места. Время было необыкновенное, необыкновенной была и выдержка…

В честь досрочного строительства пути от Старого Оскола до Сараевки указом Президиума Верховного Совета СССР медалями, орденами были награждены более трехсот участников его сооружения. Было за что отметить: хотя движение было односторонним, удалось пропустить по ветке 1140 эшелонов с техникой, снарядами, а также с личным составом полков и дивизий. Несомненно, это повлияло на то, что полоса освобождения летом 1943 года протянулась до самого Харькова. И в завершение хотелось бы отметить, что не только в судьбе страны отразилось строительство стальной колеи для фронта. Вот чему свидетелем была активная участница строительства железнодорожной ветки Анна Харитоновна Седых из села Скородного. Когда первый воинский эшелон на малой скорости шел по линии (повороты мешали развить движение), один из солдат обратил внимание на стоявшую в группе других строителей девушку – Раису Кондаурову. Чем-то так ему она понравилась, что адрес ее спросил и сделал себе пометку. Позднее возникшая переписка окончилась тем, что он после демобилизации из армии приехал в ее село и они с Раисой поженились. И для самой Анны строительство железнодорожной ветки обернулось строительством личной жизни. Она вышла замуж за участника Курской битвы Михаила Нестеровича Седых.

Валерий ТЕЛЕГИН, г. Губкин

Обсуждение закрыто.