Медаль за бой, медаль за труд
12.05.2017
О чем вспоминает ветеран Великой Отечественной войны
Ему до сих пор часто видится цветущее картофельное поле. В воспоминаниях оно каждый раз, словно море, колышется при дуновении ветра и переливается фиолетово-розовыми красками. Участник Великой Отечественной войны, награжденный боевыми наградами, кавалер двух орденов Ленина, бывший председатель, а затем директор Старооскольского совхоза Дмитрий Константинович Гончаров, хотя и живет уже несколько лет в подмосковном Сергиевом Посаде, но часто вспоминает родное Архангельское. Здесь он после войны работал агрономом в колхозе Урицкого, а позже, после неудачного правления трех председателей, возглавил отстающее хозяйство, которое вывел в передовые.
Битва за картофель
Но о картошке разговор особый. Когда коммунистическая партия поставила задачу обеспечить овощами жителей стремительно растущего Старого Оскола, и в Белгороде был создан овощеводческий трест, совхозу, возглавляемому Дмитрием Гончаровым, поручили выращивать «второй хлеб» сначала на 400, а через несколько лет аж на 900 гектарах.
– Вы даже не представляете, как тяжело было выполнить поставленную задачу, – вспоминает ветеран. – До этого наше хозяйство специализировалось на выращивании сахарной свеклы, а картошки сажали от силы 30 гектаров для внутренних нужд. А тут сразу 400! Ни опыта выращивания, ни соответствующей техники, конечно же, на первых порах не было. Пришлось ездить по НИИ, прислушиваться к рекомендациям ученых, а также хлопотать о приобретении складских транспортеров, картофелесажалок и прочего, что необходимо для организации бесперебойного картофельного конвейера.
Скажем сразу, у Гончарова все получилось. Внедрив передовой «гребневой» метод возделывания культуры, он со своими единомышленниками и помощниками со всех 900 га добивался отменных урожаев. О чем и свидетельствуют самые высокие награды за труд.
Но победам Дмитрия Константиновича на трудовом фронте предшествовали победы на ратном поле. Чтобы о них услышать, я попросил по телефону Дмитрия Константиновича о встрече, тем более что планировал поездку в Сергиев Посад на Красную Горку. Тот согласился, но только предупредил, что лучше планировать визит во второй половине дня. С утра он поедет с сыном на кладбище, наводить порядок на могилке – готовятся к Радонице, празднику поминовения усопших. После знакомства с монастырем вновь звоню ветерану, и он отвечает, что давно уже дома и готов встретить нас возле подъезда.
Дмитрий Константинович, несмотря на более чем почтенный 92-летний возраст, бодро прошагал навстречу гостям и оказался очень радушным хозяином. Оказывается, к встрече с земляками он успел наварить картошки и закупил овощей для салата и другой снеди.
Подвиг гвардейца-наводчика
В просторной комнате ветерана привлек внимание прежде всего синий мундир, увешанный орденами. Оказывается, его сшили Гончарову по спецзаказу как участнику парада в честь 70-летия Победы на Красной площади. К сожалению, пройти по знаменитой брусчатке в праздничной колонне герою-ветерану не довелось — тяжело заболел и попал на операционный стол.
Судьба распорядилась так, что врачи не раз спасали жизнь рядовому Дмитрию Гончарову. После освобождения нашего края от фашистов в феврале 1943 года семнадцатилетний Дмитрий, обуреваемый патриотическим порывом, вместе со сверстниками Николаем Зубковым, Иваном и Николаем Черниковыми добровольцем ушел в Красную Армию и попросился на фронт.
Пеший, более чем стокилометровый, поход от Шаталовского военкомата до Воронежской железнодорожной станции, а после опасного переезда на железной дороге – запасной полк, базирующийся в Ульяновской области. Два месяца в упорных тренировках учился на минометчика и постигал сложную науку побеждать, затем маршевая рота и распределение в соединение, входившее в состав танковой Армии Катукова. Минометчики не потребовались, и Дмитрий после месячной подготовки пошел в бой десантником. Под Житомиром попали в страшную ловушку, уготованную немцами. Об этом начале войны для молодого солдата Дмитрия Гончарова его друг Михаил Фомин в книге «Память сердца», в несколько наивных, но предельно искренних стихотворных строках, посвященных «сердечному брату», писал:
«Десантником был на броне у танкистов,
Выстоял юный солдат.
Смело громил он немецких фашистов,
Не отступал ни на шаг».
Советские воины выстояли, вышли из окружения и переломили ход операции, но Дмитрий получил осколочное ранение, и острый кусок металла оказался рядом с позвоночником. Ходил с большим трудом, но радикальную операцию, предполагающую извлечение осколка, сделать было невозможно – хирурги боялись повредить нервный столб. Молил о чуде и, превозмогая дикую боль, заставлял себя ходить по палате в актюбинском госпитале. Чудо совершилось — осколок вышел вместе с кровавым гноем, и сразу стало легче. Медики аплодировали такой удаче. Вскоре Дмитрий Гончаров — теперь уже в роли минометчика — оказался под Оршей. И вновь смертельный бой с тяжелым ранением в ногу и голову.
В наградном листе, подписанном 14 августа 1944 года командиром 97 гв. стр. полка, гвардии подполковником Чулаховым, говорится: «Гончаров Дмитрий Константинович, 1925 г., гвардии рядовой, помощник командира расчета 82 миномета 3 батальона, 97 гвардейского с.п., 31 гвардейской с.д., 11 гвардейской Армии, представляется к правительственной награде «Орден Славы III степени».
В кратком описании личного подвига девятнадцатилетнего гвардейца Дмитрия Гончарова сказано: «Во время прорыва обороны противника 23-24.6. 1944 года в районе поселка Центральный Дубравинского района Витебской области тов. Гончаров, работая наводчиком 82 арм. Минометов, быстро принимал команды и точно исполнял их, открывая огонь по противнику. Его расчетом было подавлено 2 минометные точки противника, уничтожено 12 немецких солдат. Достоин награждения Орденом Славы III cтепени».
На парадном кителе Дмитрия Константиновича наград – целый иконостас. Рядом с Орденом Великой Отечественной войны I степени – медаль «За освобождение Белоруссии», присланная Президентом Лукашенко.
– Что особенно памятно из эпизодов Великой Отечественной войны? – задаю Дмитрию Константиновичу прямолинейный вопрос.
– Об этом можно вести разговор бесконечный, – отвечает он. – Но одно никогда не выходит из головы – эпизод, который имеет отношение к Украине. Больно смотреть, что там сегодня происходит, но я всегда с благодарностью буду помнить, как две молоденькие медсестры-хохлушки встречали нас, раненых. После страшного Житомирского «котла» огромная толпа раненых оказалась где-то под Дарницей. Обессиленные от утомительного перехода, боли и потери крови люди совсем изнемогли, вдобавок трое суток не ели. И какое же было счастье, когда у входа в огромный бывший барский дом, где разместился эвакогоспиталь, нас встречали две улыбчивые девушки и протягивали нам по бутерброду, на котором было намазано в два пальца сливочного масла. Я до сих пор ощущаю вкус этого хлеба…
В мирную жизнь
На божнице в квартире, где живет Дмитрий Константинович, хранится старинная икона Успенья Божией Матери, которую еще его прадед принес из Киево-Печерской Лавры, куда совершил пешее паломничество. Маму Дмитрия Константиновича благославили этой иконой, когда она выходила замуж. Возможно, и с ней, а также молитвами мамы, связывает ветеран свои чудесные спасения и выздоровление после смертельных ран. Возле Орши он получил осколочное ранение в левый висок, и пришлось в полевых условиях делать трепанацию черепа.
– Операция проходила без наркоза, и я находился в сознании. От хирурга несло спиртовым перегаром, и я очень боялся, что он погрузит сверло слишком глубоко. Но потом от слабости, которая произошла от боли и обилия крови, все поплыло пред глазами. Последнее, что помнил: хирург что-то наговаривал для записи сестричке и просил меня произнести: «333-й запасной артиллерийский полк». Но у меня ничего не получалось, язык тяжело ворочался.
Долечивался в Москве, в специальном госпитале для раненых с черепно-мозговыми травмами. Здесь окончательно бросил курить, хотя и раньше не то, чтобы курил, а больше «дурил». Моя палата располагалась на четвертом этаже гостиницы, и окно выходило на гараж, где водитель полуторки отлаживал тормоза. Помню, долго возился, проверяя колеса, а затем сел, достал газету и сделал самокрутку, обильно заправив махоркой. А нам через день давали по пачке папирос «Кубань». Глянул я на водителя и подумал: «Что это я дурью маюсь, курю папиросы?» Заглянул в тумбочку, а там у меня пачек шесть накопилось. Открыл окно и кричу шоферу: «Принимай подарок!» И выбросил ему всю «Кубань». С тех пор забыл про курево!
После тяжкого ранения в висок и лечения в госпитале с реабилитацией в Доме отдыха Дмитрия Константиновича признали годным к нестроевой. Товарищ по палате — бывший пилот — предложил отличную идею – записаться в учебную роту, где готовили водителей.
— Капитан, который приехал в роли «покупателя», посмотрел, что вроде перед ним нормальные парни, и так мы очутились в городе Богородске Горьковской области, где располагалась водительская «учебка».
После обучения Дмитрий Константинович служил во взводе, который занимался перегонкой автомобилей внутри страны. Так что довелось поколесить на «Студдебекерах», «Виллисах»,
«Шевроле», «Доджах три четверти», других иномарках.
Но это уже другая история — хорошая подготовка к мирной жизни.
При прощании с гостеприимным хозяином поневоле вспомнились слова поэта-фронтовика Алексея Недогонова: «Медаль за бой, медаль за труд из одного металла льют».
Евгений ЕВСЮКОВ,
фото из архива ветерана
Обсуждение закрыто.
