« Предыдущая—Следующая »

Счастлив в своём городе

🖍О семье
— Сергей Иванович, поздравляю! Волнительные сюжеты, свежее изложение. Но позвольте полюбопытствовать: отчего это вы, успешный предприниматель, обратились к литературе?
— Подступило и не отпускало желание выразить благодарность городу, где живу с самого рождения. «Малая родина» мне дала многое из того, что важно и дорого. В Губкине вырос не только я, здесь выросли мои дети, тут меня навещают внуки. И с годами я всё больше убеждаюсь, что ни на что не хотели бы променять проживание в нашем городе.

— Даже на курортный городок где-нибудь возле моря? Да ещё в зажиточной Европе?
— В таком городке я не раз бывал, он расположен в Бельгии — красивый, сытый и уютный. В нём тысяч пятнадцать жителей. Когда Северное море прогревается, там туристов из разных стран больше, чем местных жителей, раз в десять, а то и свыше. Прибывают с толстыми кошельками, с расходами не считаются. Веселье от зари и до заката. Но среди приподнятых настроений я видел слёзы тоски по родине уважаемого мною человека. Это слёзы нашей тети Ани. В возрасте давно за девяносто, она не могла со мною наговориться. Ей было в удовольствие поговорить на русском языке, ознакомиться с новостями, с которыми я приехал – о нашем крае и о родне.

Анну Михеевну Емельянову в 1942 году из старооскольской Котенёвки фашисты отправили в эшелоне на принудительные работы в отдалённый район Германии. Определили кухонной рабочей в столовую при заводе, где по углам высоко забора – вооружённые часовые. Роба Анны – со знаком «Ост». Это было предостережением для тех, кто рядом с нею находился. Однако повара той столовой оно не отпугнуло. По убеждениям своим антифашист, бельгиец Йозеф (так звали повара) сам был невольником у нацистов. Анне он явно симпатизировал. Даже немного освоил русский, чтобы с ней понятнее общаться. Взаимные откровения на тему тяжёлой участи всё более их сближали. А затем и привели к свадьбе. Когда очевидным стало, что Германия потерпит поражение во Второй мировой войне, сговорились они бежать. При особенно сильной бомбардировке, когда охранники спрятались по укрытиям, Анна и Йозеф покинули завод, не замеченные никем. Рукой подать до границы с Бельгией! В ту сторону и направились. В известных ему местах Йозеф нашёл, где спрятаться от недремлющего гестапо.

А вскоре война окончилась, и вместе с ней — опасения, что фашисты станут их преследовать. Можно мирную жизнь налаживать. Но куда же Анне без документов, когда она за тысячи километров от советского государства? Спасение вновь пришло от Йозефа. Он предложил пожениться и вместе вести хозяйство. Так и осталась русская девушка в такой дали, что трудно и представить, от своего села. Во сне приходили родные лица и улицы, луга, где крупная земляника и цветущие медоносы, над которыми кружат пчёлы. Какая там благодать! А просыпалась и понимала: ни по такой ей улице не пройти, ни в логах ягоды не собирать. И принималась поскорее хлопотать по хозяйству. Постепенно и попривыкла. Тем более что Йозеф оказался порядочным и добрым человеком. У Анны и Йозефа – сын, две дочери. Все материально обеспечены. Тетя Аня детьми довольна. Но вот общается с ними на фламандском. Западная Фландрия – провинция, в которой без этого языка просто не обойтись.

— А вы где впервые встретились со своей будущей супругой?
— В Губкине – случайно, необычно. Я жил в отцовском доме на Фабричной, а она – на Кирова. Разными дорогами ходили, в разных учились школах. Нас свёл пионерский лагерь! Как-то на построении оказались лицом к лицу. Глянули друг на друга, и как будто что-то обожгло. Невольно захотелось познакомиться. Но я обращаюсь к ней, а она, потупившись, молчит. Мне её смущение понравилось. Потом уже, после лагеря, пытался заговорить, когда где-нибудь пути пересекались. Но снова и снова одна картина: заметив меня, ускоряет шаг и ни слова ни полслова. Только когда уже повзрослели, стали ходить на танцы, отчуждённость пошла на убыль. Однажды даже не воспротивилась тому, чтобы после танцев я её проводил домой. Само собою, разговорились. Наши предпочтения и взгляды, как оказалось, полностью совпадали. Это стало для нас открытием. В дальнейшем свидания подтвердили, что это верное впечатление. Окончились встречи свадьбой. Нашей семье почти полвека. В том, что в выборе не ошиблись, убеждаемся вновь и вновь. Об этом – в книге в одной из глав. Получилась она объёмной. Невозможно текст пересказать – выпадут подробности. Остановлюсь на сути: мы с супругой так уже привыкли быть вместе и совместно обсуждать всё то, что семьи касается, что расстанемся хотя бы на неделю (бываю в командировках) и начинаем уже скучать без общения в нашем доме. В доме, всегда открытом для наших родных и друзей-товарищей.

🖍О работе
— От семьи переходим к делу?
— После получения диплома Московского горного института работал в управлении «Гидромеханизация» на Лебединском ГОКе. Набиравшая обороты перестройка привела в предприниматели. Меня как инженерного работника неплохо получавшие рабочие просто к стенке припирали: «Иваныч, ну ты скажи, это правильно, справедливо, когда жене сапоги купить, а мне меховую шапку — это сразу и драма, и комедия? Сначала время коту под хвост, пока ищешь, где что-то «выбросят», после в очереди ноги отнимаются, когда в толпе продвигаешься до прилавка!» Да, из продажи не исчезали разве что блескучие калоши и тусклого тона х/б костюмы. Многое было по записи или же по талонам. А то так по полезному знакомству — с завмагом или же продавцом. Слово «блат» звучало как пароль. Но не у всех же дядя заведует магазином и не у всех внучатая племянница в конторе, где распределяют товар по торговым точкам. У меня не было таких. И потому на себе испытывал, как это неприятно – проводить часы в очередях, в долгой тесноте и пререканиях. В 1989 году с группой партнёров в Губкине мы открыли магазин «Природа». Открыли, не покидая пока что производства. Когда убедились, что получается, полностью ушли в предпринимательство. Здесь неожиданно для себя сделал я приятное открытие о губкинцах-земляках. Был в «Природе» служебный шкаф, где лежала документация и хранилась выручка. Когда в шкафу испортился замок, его сразу не заменили – руки не доходили. Все наши прекрасно знали, что деньги не под замком, но никто и рубля не взял с целью его присвоить. Ни при одной ревизии не обнаружилось недостачи. И так бывало неоднократно и после того, как я после «Природы» брался за другие проекты. Не уверен в том, что везде и всюду, а не только что в нашем Губкине, я так надёжно мог бы опираться на разных своих помощников. Когда город небольшой, когда люди в нём на виду, это, я считаю, преимущество. Вот где точки роста создавать…

🖍О дружбе
— И тему друзей, наверное, не оставим в стороне?
— Безусловно! Как пелось в популярной песне моей юности, друг – это третье моё плечо. Друзей у меня не один десяток. Есть те, с кем сдружился в детстве, есть друзья со школы, по спортивной секции (после уроков туда спешил), по горному институту и, наконец, такие, кого уже по работе могу отнести к друзьям. По сроку, конечно, длинней всего дружба с теми, с кем в детстве сблизился. Правда, встречи с ними эпизодические, хотя бесконечно тёплые. А вот с друзьями из одноклассников (обучались в губкинской средней школе №7) вот уже тридцать лет ежегодно встречаемся в назначенную дату. В первую субботу августа вспоминаем о школьных годах, о выпускном вечере.

Собираемся в нашем городе. В последнюю субботу августа по традиции я в Москве. В День шахтёра у нас приветствия, рукопожатия и расспросы между выпускниками Московского горного института. В первую субботу сентября, опять же, иду на встречу с теми, с кем есть что вспомнить. Это общение (снова в Губкине) – о наших спортивных тренерах и о собственных спортивных достижениях (мастером спорта СССР из числа посещавших секцию, в которой учили приёмам бокса, стал не только я). Друзья по работе… Тут каждый день, который получается рабочим, объединяет нас. А в праздники снова вместе. В День города, например. Посещая те мероприятия, что предусмотрены праздничной программой, делимся уверенностью: умеют работать губкинцы, умеют и отдыхать. С Днём города, земляки!

Интервью провёл Валерий ТЕЛЕГИН,г. Губкин

Обсуждение закрыто.