« Предыдущая—Следующая »

«Больное место»

Ода о древнем Саркеле…

Чтобы сохранить связь времен и логику повествования, упомянем еще об одном историческом факте. Сохранились архивные документы, которые сообщают о высылке юных старооскольцев на учебу в Белгород — «подьячих детей для смотру». В 1716 году секретарь Белгородской епархии сообщал, что в Белгороде «учились цифрам и геометрии 366 детей, из коих приказного чину – 52, церковного – 160, солдатских – 153, дворянских – 1». Дворяне учились «по наряду» и по указанию, приобретая соответствующие знания для службы военной и гражданской. По данным переписи 1719 года, в Санкт-Петербург были направлены двенадцать старооскольских недорослей, из которых десятеро были в возрасте от 10 до 20 лет, двое — старше. Из других сословий в математическую и иные школы было направлено одиннадцать человек в возрасте от 5 до 30 лет.

Любопытные данные обнаружили мы в летописи Старооскольской школы №1, активное участие в составлении которой принимал известный историк-краевед Анатолий Никулов.

Как известно, после смерти Петра Первого его реформы народного образования не нашли поддержки и правительство перешло к созданию закрытых сословных учреждений. Население Староосколья оставалось неграмотным. К примеру, в 1744 году среди 41 дворянина на собрании по выборам счетчика только семеро умели читать и писать. Домашнее и частное обучение обходилось сравнительно дорого, и желающие постигать грамоту и науки исчислялись единицами. Школьная летопись сообщает об открытии в Старом Осколе славяно-латинской школы, находившейся в ведении Белгородской епархии. Архиепископ Белгородский и Обоянский Петр (Смелич) сообщал в Святейший Синод, что 13 января 1738 года им были открыты школы в Белгороде, Курске и Старом Осколе. Известно, что в нашем городе духовником школы числился иеромонах Авксентий. Штат преподавателей и учащихся содержался за счет церковных и монастырских денежных взносов. Первоначально в школе содержалось всего 19 учеников, все они были детьми или внуками городских и уездных священнослужителей. Самым юным был семилетний Алексей – внук попа Якова из Иоанновской церкви села Сорокино. Рядом на скамье сидел самый возрастной ученик – двадцатилетний Григорий, сын попа Захара из Козьмодемьяновской церкви села Нижние Апочки.

Школьная летопись сообщает, что в 1742 году в Старооскольском крае простые жители голодали, и школа была временно закрыта. Считается, что существование славяно-латинской школы положило начало первому духовному направлению в городском образовании. Что касается духовного образования в масштабах Белгородчины, то любопытные факты можно найти в публикации кандидата педагогических наук Натальи Немыкиной. Ссылаясь на исследователя архивных документов Белгородской духовной семинарии, она приводит фрагмент письма 1798 года, в котором Преосвященный Епископ Белоградский и Курский Феоктист представил императору Павлу I «…за всещедро дарованные суммы на Белгородскую семинарию всепокорнейшее приложение от питомцев Белгородской семинарии
Оду: «История о древнем Саркеле, нынешнем Белгороде»:

«Здесь изъясняются ныне тайны Божества,
Познание причин, наука естества;
Меж риторством простым и риторством церковным,
Здесь учат составлять речь родом стихотворным;
Здесь учат разуметь, что мусикии тон,
Здесь учат и тому, чему учил Ньютон;
Здесь учат, что добро и что зло навета;
Здесь зрим на хартии изображен весь мир,
Здесь учат и тому, в чем славен Апеллес;
И уясняются языки здесь:славянский, латинский,
греческий, французский и германский».

«Император высоко оценил деятельность педагогов Белгородской духовной семинарии, – пишет белгородский ученый. – Сохранилось его ответное письмо от 7 июля 1798 г. из Павловска: «Преосвященный Епископ Белоградский и Курский Феоктист! Благодарю Вас за доставление приветственных мне стихов от питомцев Белгородской семинарии подносимых, за что, изъявляя мое благословение, пребываю вам благосклонный Павел I».

…и помыслы о прекрасной Кампаспе

Рассказ о написании оды белгородскими семинаристами наводит на мысль о том,что в их учебном заведении, помимо «Таинств божества», изучали естественные науки, слушатели имели возможность получать качественную языковую подготовку, а также знакомиться с шедеврами мировой культуры.

О Ньютоне слышали многие из нас. Но вот об Апеллесе…Если судить по духу и содержанию оды, можно предположить, что питомцы духовной семинарии знали, кто такой Апеллес (Апелл). Один из наиболее знаменитых древнегреческих живописцев, которые процветали в начале эллинистического периода, по свидетельству древних писателей, слыл гением и поклонником женской красоты. Апеллес был не просто дорогостоящим придворным художником и другом Александра Македонского, большим ценителем женской красоты, он стал героем мифов. А все потому, что моделью для его многих картин стала Кампаспа — наложница Македонского, фессалийская красавица из города Лариссы. Авторы оды о Саркеле наверняка знали историю, которую поведал римский писатель I века Гай Плиний Старший:

«Александр, восхищаясь её выдающейся красотой, привлек Апеллеса нарисовать Кампаспу обнажённой. Она была наиболее любимой из всех его содержанок. Художник, работая с натурой, влюбился в Кампаспу, после чего Александр, не сдержав благородства, преподнес Апеллесу наложницу в подарок, доказывая себе, что, хотя он и великий царь в отваге, но еще более велик в самообладании». Александр оставил Кампаспу художнику, себе же забрал восхитительный портрет.

Плиний и другие древние авторы утверждают, что именно этот портрет юной наложницы входил в коллекцию Юлия Цезаря, а эротические полотна Апеллесса с Кампаспами хранились в спальнях других римских цезарей и представителей богатой знати. К сожалению, мы с вами не можем судить о достоинствах работ Апеллеса. Искусствоведы говорят, что они не сохранились, остались только в описаниях, но, вероятно, до сих пор даже легенды и апокрифы, связанные с шедеврами мастера живописи, вдохновляют, как встарь, художников.

Во время учебы белгородских семинаристов доморощенным поэтам наверняка была известна легенда, повествующая о том, как профессиональная гетера Кампаспа соблазнила даже великого мудреца Аристотеля, учителя Александра Македонского, почтенного человека. Гравюры и картины на эту тему наводнили средневековую Европу, наверняка доходили и до России. Выходит, преподаватели семинарии в плане духовного развития многое давали, но и многое позволяли своим ученикам. Семинаристы, судя по всему, имели возможность знакомиться не только с церковной литературой, но и шедеврами и образцами мировой культуры и искусства.

Ода о Саркеле разбивает миф о консервативности и некоей «зауженности» семинаристского образования. Появившееся гораздо позже Старооскольское духовное училище считалось одним из лучших в Курской губернии, из его стен вышло немало выдающихся деятелей не только церкви, но и культуры. Среди лиц духовного звания было много квалифицированных высококультурных педагогов, не просто любимых, но и обожаемых своими учениками.
(Продолжение следует)

Евгений ЕВСЮКОВ, фото из открытых источников и архива издательства«Ямская степь»

Фото и видео смотрите по ссылке https://vk.com/novostioskola

Обсуждение закрыто.