« Предыдущая—Следующая »

В зимнем наступлении

Отбивали контратаки

В воспоминаниях он писал: «19 января командующий 40-й армией поставил бригаде новую задачу: наступать в направлении… Шаталовка, Солдатское-Городище-1-Калинин-Голофеевка-Казачок, овладеть станцией Голофеевка, перерезать железную дорогу «Старый Оскол – Чернянка» и удерживать её до подхода главных сил армии». Как пояснил Коняев, в 1943 году служивший старшим лейтенантом в 116-й отдельной танковой бригаде 40-й армии Воронежского фронта, к моменту получения задачи противник в том квадрате, где находятся Ястребовка, Старый Оскол, Голофеевка, занимался сосредоточением своих частей, только что разбитых под Воронежем. Кроме того, из Курска враг перебрасывал сводный пехотный полк, а из Чернянки – дивизион штурмовых орудий. В штабах наших войск считали: перемещения противник предпринимает неспроста. Наверняка у врага задумано задержать советское наступление на подготовленном рубеже. Необходимо было не позволить противнику укрепиться на станции Голофеевка, через которую он мог бы получать ресурсы железнодорожными составами. Небольшая станция обретала стратегическое значение. Только скорость и внезапность движения могли принести успех: станция охранялась пехотинцами и танкистами.
И.С. Коняев пишет: «2-й танковый батальон к исходу дня 23 января под командованием капитана Селиванова овладел селом и станцией Голофеевка. На станции захватили один эшелон с лошадьми и два эшелона с хлебом. Немцы не ожидали такого быстрого появления наших танков…» Не ожидали. Но и не бежали: «В тот же день, несколько опомнившись, силою до двух пехотных рот с тремя танками контратаковали наших танкистов, пытаясь выбить со станции Голофеевка. Эта контратака была отбита с большими для врага потерями».

Вместе с тем в бригаде понимали, что эта контратака – не из последних. В ту пору враг предчувствовал поражение под Сталинградом, и в Берлине по стойке смирно ставили высшие военные чины. Допустить прибавку к Сталинграду они, естественно, не желали. Их подчинённые получали самые грозные приказания насчёт того, чтобы держаться на позициях. Что замечали и в том краю, где среди заснеженной равнины пахла порохом станция Голофеевка. Рано утром 24 января два батальона фрицев и двенадцать фашистских танков после плотного обстрела перешли к налёту на Голофеевку. Бой продолжался долго – покуда светило солнце. И снова был враг отбит. Три вражеских танка сожгли в тот день танкисты под командованием лейтенанта Бобровицкого. Ещё один танк подбил командир противотанкового орудия старший сержант Анджанов. Подпуская на близкое расстояние, захватчиков секли очередями автоматчики старшего лейтенанта Глебова. Но не бывает так, чтобы потери были односторонними, когда две стороны в своём противоборстве. Смертью храбрых в Голофеевке погиб командир танковой роты Селиванов, о котором в служебных характеристиках отзывались как о волевом, способном и энергичном.

Справились с заданием

…Пять суток бились за Голофеевку и селение Казачок силы добра и зла. Пять суток вся округа сотрясалась от выстрелов и разрывов. Пока подмога не подоспела, 116-я танковая бригада напрягалась, как только могла. При отражении контратак порою доходило до того, что с личным оружием в бой вступали офицеры штаба, политотдела. Положение осложнялось тем, что к противнику подошло серьёзное подкрепление. Но танковая бригада, в которой воевал и губкинец Коняев, полностью справилась с тем заданием, которое получила от вышестоящего командира. 27 января 1943 года 116-я танковая бригада передала станцию Голофеевка передовым частям 116-й стрелковой дивизии 40-й армии. Самой же танковой бригаде предстояло выйти для удара по фашистам с целью освобождения Верхне-Чуфичева и Верхне-Атаманского.

А противник там настолько усилился, что только к исходу дня 27 января нашей танковой бригаде удалось закрепиться в Верхне-Атаманском на окраине. В танках соотношение было примерно равным, а вот в артиллерии и пехоте у врага был значительный перевес. К тому же снежные заносы затрудняли продвижение автотранспорта с горючим, боеприпасами. Их приходилось строго экономить.

Несколько облегчило тогдашнее положение то, что 29 января в помощь танковой бригаде подошла 8-я лыжно-стрелковая бригада. 1 февраля 1943 года Верхне-Чуфичево и Верхне-Атаманское были очищены от чужеземцев. Но опять же, как ранее в Голофеевке, в рапортах — не только торжество по поводу поверженных фашистов, но и горечь в связи с утратами своих боевых товарищей. Командир роты автоматчиков старший лейтенант Кулиев и политрук роты Субботин личным своим примером увлекали вперёд солдат. И те вышибали гадов из домов, сараев, из дворов. Но из своего укрытия немецкий снайпер сумел узреть, от кого распространяется запал. Он сразил обоих храбрецов – Кулиева и Субботина в Верхне-Атаманском возле церкви. В том же селе случилось и то, что можно принять за чудо. Два танка «КВ», тяжелых из-за утолщения брони, которые двигались в авангарде, были повреждены – немецкие пушки прямой наводкой перебили гусеницы. Пулемётным огнём фашисты отрезали тех стрелков, что сопровождали танки. Фашисты хотели взять танкистов как «языков». Не получилось! Как только к ним начали приближаться три вражеских танка, из «КВ» открыли по ним огонь. Вся троица вспыхнула до того, как успела сделать хотя бы выстрел. Ночью — новая попытка захватить в плен отважные экипажи. Гитлеровцы к танкам поползли, стараясь к себе не привлечь внимания. Но бдительность танкистов не оставила. Приоткрывая люки, бросали они гранаты в ползущих. С 23 января по 1 февраля в «КВ», превращённых в крепости, находились экипажи лейтенантов Мокроусова и Яшина. Наружу вышли они тогда, когда убедились: вокруг – свои.

Разведка боем
Переживших часы, которые могли показаться вечностью, поздравляли. Но длилась та лирическая пауза недолго. До капитуляции Германии впереди были тысячи километров. Нужен был боевой настрой. Ещё 30 января, когда окончательно не отбросили иноземных завоевателей от Верхне-Атаманского и Верхне-Чуфичева, на запад вышел разведотряд под началом капитана Леткова. Направление и задачи разведки на этот раз: выяснить, насколько проходимы зимние дороги на Нижне-Чуфичево, Дубянку, Бобровы Дворы, уточнить наличие противника в тех местах ближайшего наступления. Как максимум, поручалось обосноваться в Бобровых Дворах, выбив врага оттуда, и удерживать до подхода главных сил танковой бригады. 3 февраля капитан Летков, одновременно начальник разведки своей бригады и командир отряда, что рискнул автономно уйти вперёд, доложил отправившим его в студёную неизвестность: «По маршрутам движения противника не обнаружено. Дорога без дополнительной расчистки непроходима для автомобилей. Боброводворская комендатура разогнана, часть служащих пленена». И в том же докладе такой сюрприз: «Взят в плен немецкий полковник Вейнер». Как оказалось, магистральная дорога, от посёлка Губкин на Скородное, чистилась регулярно, и автомобили немцев сновали по ней свободно. Свобода для фашистского полковника неожиданно для него окончилась после заката солнца 2 февраля 1943 года. Из пяти легковых машин, которые напоролись на засаду разведотряда, четыре были подожжены. Одиннадцать фашистских офицеров убиты в бою. Полковник остался в живых и сдался. Удержав за собой маршрут, по которому удалось просочиться разведотряду, танковая бригада двинулась в направлении на Успенку, Сапрыкино, Хворостянку, Меловое (сёла в Губкинском районе). Движение её сопровождалось столкновениями с противником, уходившим из-под Старого Оскола. Но противник уже не мог осуществить реванш. 5 февраля 1943 года завершилось освобождение Губкинского района.

Не перечесть наград

…Но на этом рано ставить точку. Ведь что интересно: танкист Коняев, описавший все эти события, в начале военной службы состоял в подразделении… связистов. В 1939 году Иван Сергеевич получил документы об окончании Харьковского военного училища связи. С тем он и начал путь кадрового военного. Однако первое полугодие Великой Отечественной войны отчётливо показало: острая нехватка ощущается в подготовленных офицерах у танкистов. И лейтенант Коняев получил предписание обучиться на краткосрочных курсах командиров бронетанковых войск. Общевойсковые представления он уже и раньше приобрёл. А на курсах присовокупил знания о танках и о том, как их эффективно применять. Насколько усвоил знания и эффективно действовал на передовой сражений, скажут его награды. Коняев Иван Сергеевич за личный вклад в общую Победу, которую добывали наши воины, награждён двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны I степени, орденом Александра Невского, двумя орденами Красной Звезды, двумя орденами Отечественной войны II степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Севастополя», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», благодарностями Верховного Главнокомандующего.
Да что там перечислять? По фотопортрету, который сделан в перерыве между боями, видно, что таких, как Коняев Иван Сергеевич, нельзя превратить в рабов.

Валерий ТЕЛЕГИН, г. Губкин

Обсуждение закрыто.