« Предыдущая—Следующая »

Из рода непокорённых

5 февраля – День освобождения Губкина от немецко-фашистских захватчиков

В документальной прозе о Великой Отечественной войне говорится по преимуществу о фронтовых сражениях. Гораздо меньше — об испытаниях, выпавших на долю гражданского населения в военное лихолетье. И лишь изредка – о тех, кого в детском возрасте захватчики обрекли на такие беды и страдания, которые трудно себе представить, не оказавшись рядом. Книга о «детях войны» только что получила распространение в Губкинском округе. Её название – «Безотцовщина», потому много рассказывает о тех, чьи отцы погибли, защищая своё Отечество от нашествия тёмных сил.  Вот только несколько эпизодов из тех, что в памяти переживших войну дошкольником, младшим школьником.

Не все дожили до Победы
Татьяна Петровна Вёрстова о периоде оккупации: «Наша семья жила в погребе без воды и еды. Всё, что видели съедобного, фашисты забрали, при этом каждый раз наставляли оружие. У нас был хороший дом. Но фашисты его сожгли якобы потому, что он мешал стрельбе по нашим солдатам, которые были в селе Коробково».

Валентина Георгиевна Прутовых об отце, погибшем на войне: «Война украла у меня детство, стала кровоточащей раной на всю оставшуюся жизнь. Я до сих пор вижу сон, в котором реву рёвом, бегу, не зная куда, и кричу: «Папа, папочка, не надо уезжать на фронт, ты же обещал приехать к нам. Приезжай скорее, ты же любишь меня, я знаю, что ты меня любишь!» Кричу во сне иногда так громко, что не на шутку пугаю своих четверых правнуков». Виталий Иванович Татаринов об опасном инциденте, при котором мог поплатиться жизнью: «Летом 1942 года через Скородное немцы гнали наших военнопленных со стороны Чернянки. Измученные долгим переходом и июльской жарой, пленные выглядели жалкими и унылыми. Пленные наклонились к ручью и стали жадно пить воду, но охрана начала бить их прикладами. Я и мои друзья Анатолий (Адонин Анатолий Митрофанович) и Вячеслав (Данилов Вячеслав Ильич) начали бросать камни в немцев. Они открыли стрельбу вверх, мы убежали подальше и продолжали наблюдать за колонной. Обессиленные красноармейцы поддерживали друг друга, вели под руки. Кто совсем ослабел, тех пристреливали». Лидия Ивановна Ивашина о своей свекрови, не дожившей до Победы, до свадьбы сына Владимира: «В Курске на вокзале при проверке документов у свекрови обнаружили фотографию отца Владимира, который был в форме лётчика. И за эту фотографию Ивашина Анастасия Фёдоровна была повешена немцами». Николай Иванович Серых: «Помню Курскую битву. Нас всех поселили в большие погреба. Мы там спали и кушали. Ночью выйдешь – со стороны видно зарево. Битва под Прохоровкой – 60 километров. Бомбили и немецкие, и русские самолёты». Владимир Константинович Картышев: «Я жил в тылу во время войны, но тех, кто покусился на нашу Родину, убил моего папу, я видел. Это было где-то в начале июня 1944 года. По центральной улице вели строем по двое группу пленных немцев. Впереди два немецких офицера, по бокам наш конвой с автоматами. Пленных было 60-70. Как потом мы узнали, их привезли для заготовки леса. На краю райцентра поставили им палатки, где они жили под охраной… Вначале смотреть на них приходили и взрослые и дети. А потом уже на них не обращали внимания. На лицах военнопленных была отчуждённость, скорбное выражение, глаза смотрели куда-то вдаль или вниз. На людей они не смотрели».

Стали Героями
Скорбное выражение приклеилось на лица чужеземцев. Как же, не задалось исполнение их мечтаний. Обещали им рай земной (каждому немецкому крестьянину от 40 до 100 гектаров земли и батраков в придачу), а получили плен, лесоповал. Ну, так надо было понимать против кого пошли. Уже 25 июня 1941 года в бою у литовского села Рудишкес губкинец, старший сержант танкист Григорий Николаевич Найдин уничтожил и повредил более десяти вражеских танков и противотанковых орудий. Позднее ему за это было присвоено звание Героя Советского Союза. А всего за годы Великой Отечественной войны восемь жителей Губкинской территории стали Героями Советского Союза. Многие из их же земляков награждены медалями, орденами. Двое стали полными кавалерами ордена Славы. Почти 16 тысяч человек ушли на фронт из тех мест, где нынче Губкинский городской округ, из них 9685 не вернулись к своим домашним. И губкинцы совсем не исключение. Со всех краёв Советского Союза уходили на передовую по повесткам военкоматов. Так что и коренные жители Губкина и района, и когда-то прибывшие сюда на новое место жительства едины в своём стремлении чтить день освобождения Губкинского района (5 февраля 1943 года) как веху в продвижении к Победе своих дедов, отцов и братьев. Гитлеровцы оставили в районе заметный след – за семь месяцев оккупации расстреляли и повесили 73 мирных жителя, за этот срок в Германию угнали на подневольный труд свыше 2 тысяч парней, девчат. Из них далеко не все выжили и вернулись.

Трудились, не покладая рук
А как нужны они были здесь – на освобождённой территории. Уже в феврале 1943 года Курский обком ВКП (б) и Курский облисполком приняли постановление о первоочередных мероприятиях по восстановлению народного хозяйства в районах области, освобождённых от фашистских захватчиков. В Курскую область тогда входили и земли Губкинской территории. Она была раньше освобождена, чем западные районы. Пережившие оккупацию все силы употребили на восстановление хозяйства в крайне сложной для этого обстановке. Вот что следует из письма от 29 декабря 1943 года колхозников колхоза им. 1 Мая своему земляку старшему лейтенанту Иосифу Егоровичу Шпунтову: «Несмотря на трудности военного времени, мы успешно справились со всеми сельскохозяйственными работами. Своевременно выполнили обязательства перед государством по хлебопоставкам в количестве 4596 пудов. Наши лучшие люди колхоза 14-летний Лысенко Иван, Курганская Евдокия Петровна вспахали на своих коровах по 15 гектаров».
Письмо от 19 августа 1944 года колхозников колхоза «Потребкооперация» на фронт своему земляку Анисиму Архиповичу Рукавицину содержало такие строки: «Берём на себя обязательство: чтобы скоро разгромить фашистских бандитов, берёмся вывезти хлеб государству полностью к 15 сентября, закончить осенний сев к 10 сентября 1944 года. Большинство колхозников нашего колхоза и особенно молодёжь трудятся день и ночь, не покладая рук». В том же письме пример: «Хорошо работает Чернышова Евдокия на вязке ржи, вязала по 5 копён, на вспашке на своей корове вспахивала по 0,5 гектара при норме 0,2 гектара в день. Коняева Мария Петровна на косовице скашивала ржи 0,7 гектара при норме 0,5 гектара, Тыркалова Екатерина Петровна, Ковалёв Пётр Филиппович и другие тоже скашивали по 0,7 гектара».
Пахать на коровах, косить вручную, вручную снопы вязать – так начиналось восстановление разрушенного хозяйства. Иначе не получалось. Механизации просто не было. Что не было загублено бомбёжками до появления в районе оккупантов, то завоеватели потом, в месяцы оккупации, привели в негодность. И Губкин (тогда посёлок) представлял собой суровое зрелище. Когда пришло известие о Победе, о капитуляции Германии, ещё не были восстановлены шахтные стволы и горные выработки железорудного рудника (восстановление началось в 1946 году). Не хватало всего и производству, и населению в первые мирные годы. Возвращаясь к книге «Безотцовщина», находим в ней описания тогдашнего быта «детей войны».
Афанасьева Клавдия Кузьминична: «Ходили голодные, босые. В деревне один старый дед плёл лапти, и к нему была очередь, чтобы хоть одному члену семьи справить лапти из лыка, чтобы потом носить их по очереди». Бажинова Александра Тихоновна: «Стирали на речке. Дома замачивали в золе бельё, мыла не было, сами варили мыло из костей дохлых лошадей». Елисеева Раиса Сергеевна: «Я помню, как ходила в школу в маминой телогрейке. Она была вся засаленная, аж блестела от грязи, потому что мама в ней ходила на работу в свинарник». Шестакова Лидия Ивановна: «В школе было очень холодно. Замерзали вода, чернила». Яковлева Татьяна Никитична: «В детстве у нас не было игрушек. Мы сами мастерили их из соломы…» Завьялов Николай Семёнович: «…картина из моего детства. С 1946 по 1947 год. Есть нечего полностью. Муки нет, картошки нет. Хлеб из травы, суп из травы. И в каком виде её только не употребляли: жарили, парили, варили. А жёлуди? Их тоже и жарили, и толкли, и сырые ели… И всё это питание привело нас – меня и моего младшего брата Ивана – к опуханию».
Пережив всё это, подрастая, становились «дети войны» большими, как говорят, людьми. Инженеры, учителя, специалисты сельского хозяйства, здравоохранения, культуры, науки, рабочие разных профилей, они – участники развития хозяйства, которое и сегодня является современным. Они сделали всё возможное, чтобы молодые поколения не знали таких событий, через которые сами они прошли. Прибавим к грамотам, Благодарностям, Почётным знакам, званиям, которыми отмечались их заслуги нашим государством, свою признательность за их труд и за примеры великой стойкости!
Валерий ТЕЛЕГИН,
член Союза журналистов России,
г. Губкин

Обсуждение закрыто.