Не все равно
17.01.2013Директор старооскольского Дома Детства — о своих воспитанниках
Прокомментировать письмо и закон, сподвигнувший автора на откровенность, мы попросили директора Старооскольского Дома детства, Владимира Ивановича Попова. Беседа получилась долгой и затронула все проблемы, с которыми приходится сталкиваться и воспитанникам детских домов, и их наставникам.
Безнаказанность развращает
«Ситуация, описанная в письме, действительно чудовищна, — говорит Владимир Иванович. — Не секрет, что грубость существовала всегда, и не только в детских домах. Но педагог поостережётся обижать домашнего ребёнка. Ведь за него обязательно заступятся родные. Детдомовский же сирота – существо бесправное, за него не вступится никто. А безнаказанность развращает, и многие не сдерживаются в словах и действиях. Но к чести нашего детдома могу сказать, что даже в самые тяжёлые годы у нас не существовало ни карцеров, ни физических наказаний.
Впервые я переступил порог детского дома в 1977 году. Нас, студентов ГРТ, по комсомольской путёвке направили туда вожатыми. Детский дом располагался тогда на ул. Пролетарской, и я до сих пор помню своё первое потрясение. Прямо на нас по коридору шла и отчаянно рыдала девочка лет четырнадцати. Дойдя до двери столовой, она виртуозно выругалась матом, и отправилась дальше, на весь детдом распевая песню. Мы были шокированы. Потом старшая вожатая объяснила нам, что большинство воспитанников – дети с надломленной психикой, за недолгую жизнь прошедшие суровую школу выживания с родителями-алкоголиками. Мы поняли… Но всё-таки из 25 человек, пришедших тогда в детский дом, остался там я один».
Долгая дорога к сердцу
Официально работать в детдоме Владимир Иванович начал через два года. А с начала 90-х он – бессменный директор, «добрый дух» Дома детства. На рабочем месте его можно застать едва ли не круглые сутки. И всех детей, что были его воспитанниками за эти долгие годы, он помнит в лицо и по имени. Первое, что сделал, став директором – полностью сменил педагогический коллектив, убрав всех случайных, непрофессиональных, не любящих детей сотрудников. Процесс становления был долгим, и это неслучайно. Как шутит теперь директор, это был естественный отбор, просто вели его сами дети. Бывает такое, что воспитанники категорически отказываются принимать учителя, хотя у него и образование, и огромный опыт работы. А бывает, что вчерашнего выпускника, с виду необщительного человека, не отпускают от себя, вьются вокруг щебечущей стайкой. Понятно, что первому работа в детдоме не по плечу. А второй – то, что нужно. Потому что главное здесь – контакт с детьми, детское доверие. И если сердца воспитанников и воспитателей соприкоснутся – это самое главное. Как и в семье.
«Но если вы думаете, что наш детдом в его теперешнем виде – заслуга коллектива, вы ошибаетесь, — усмехается Владимир Иванович. – Что мы могли бы дать детям, кроме любви и хорошего отношения? Ровным счётом ничего. В том, что наш Дом детства — один из лучших в России, заслуга, прежде всего, руководства Старого Оскола. На протяжении 20 лет председателем Попечительского Совета являются главы города. И видя такое отношение руководства, все остальные руководители на всех уровнях тоже понимают важность проблемы сирот. С уверенностью могу заявить, что такого отношения к детдомовцам со стороны властей нет больше нигде в России».
Подводные камни
«Что же касается закона об усыновлении, — продолжает Владимир Иванович, — он в целом неоднозначен. Как человек, жизнь посвятивший детдомовцам, я всей душой за то, чтобы дети росли в семьях! Но я практик. И за годы работы нагляделся на случаи, когда семья берёт на усыновление ребёнка – но организм, образно говоря, отторгает чужеродный ему орган. Ребёнок не приживается в семье, и новоявленные родители опять возвращают его к нам, с ещё более ожесточённым сердцем и новой душевной травмой. И таких случаев – множество. В нашем доме тоже есть такие «возвращенцы», без вины виноватые детишки… Поэтому теперешняя пропаганда непременных усыновлений кажется мне излишней. Это ведь очень ответственный шаг… А потом, есть случаи, когда приёмная семья обречена изначально. Существует неумолимая генетика, которая диктует свои правила. Скажем, если у ребёнка синдром бродяжничества, или непреодолимая склонность к воровству, жестокости, предрасположенность к алкоголизму… В детдоме такие дети, по крайней мере, находятся под присмотром квалифицированных специалистов, способных облегчить ребёнку социализацию. А с чем придётся столкнуться обычным людям, не специалистам, просто – приёмным родителям? Они не смогут справиться с этой бедой. А ведь есть и ещё один крайне неприятный момент: желание за счёт детей улучшить своё материальное положение. Несколько лет назад приёмным родителям государство начало выделять деньги – по 8000 рублей. И нас просто захлестнула волна усыновителей. Разобрали буквально всех младших ребятишек. У нас было 30 дошколят, теперь нет ни одного».
«А вы нам – чужие!»
Самое ужасное, по словам Владимира Ивановича, что зачастую в новую семью берут малыша, у которого есть старшие братья и сёстры. Существующий закон запрещает разделять сестёр и братьев, но в нём существует «лазейка» — если у детей разные папы, но общая мама, или наоборот, то разделять их можно. И порой опекуны и усыновители этим пользуются, не учитывая интересы самих детей. Сёстрам и братьям запрещают общаться с усыновлённым – ведь у него есть теперь другая семья… Такие примеры Старооскольский Дом детства тоже знает. Не так давно здесь появились дети: девочка-подросток и младший братишка. Шестилетнего малыша усыновили практически сразу, сестра же оказалась не нужна, хотя она очень хороший, воспитанный, послушный и некапризный ребёнок. С момента усыновления новые родители ни разу не приехали её навестить, не дали возможности пообщаться с братиком. Несколько раз четырнадцатилетняя девочка сама пыталась найти младшего братишку, чтоб хотя бы увидеть родное лицо. Но ей были откровенно не рады… Усыновители мальчика не понимают, какую яму они роют сами себе, отношениям с приёмным ребёнком. Ведь всё равно выросшие дети будут общаться! Простят ли они эту ненужную жестокость своим приёмным родителям? Вроде бы, усыновление — благое дело, а на деле выходит, что левая рука творит добро, а правая — причиняет боль.
Шанс должен быть!
Тем не менее, Владимир Иванович считает, что нужно разрешить западным усыновителям забирать наших ребятишек. Но с одним условием: ни в коем случае не отдавать за рубеж детей с сохранным интеллектом. А вот если ребёнок тяжело болен, и в нашей стране его не могут вылечить, то такому малышу нужно дать шанс на жизнь. Ведь у нас он просто умрёт. А там… там, может быть, останется жить.
Но лучшим решением, на взгляд директора Дома детства, были бы патронатные семьи. Система патроната с успехом работает в Америке, Германии, других странах Западной Европы. Она проста: ребёнок может в любое время посещать семью, оставаться на выходные и каникулы, даже жить в ней. Но при этом он по-прежнему считается воспитанником детдома. Таким образом, и у ребёнка, и у его патронатной семьи есть путь к отступлению в случае возникших конфликтов.
«Детский дом — далеко не самый худший институт воспитания детей, — убеждён Владимир Иванович. — Разумеется, при том условии, что его доведут до необходимого уровня. Нам для этого нужно не так уж много — всего 15 млн рублей, чтобы завершить, наконец, ремонт помещения. И тогда дети-сироты уже ни в чём не будут нуждаться материально, а их дальнейшее воспитание будет зависеть от нашего с ними общения».
«Край роскошных вилл»
«Проезжая порой по коттеджным районам нашего города, я порой думаю с горечью: какие дома! Настоящие дворцы! — говорит директор Дома детства. — У нас в округе проживает почти 250 тысяч людей. А в нашем доме их всего 70. Ну неужели же в этих дворцах, у наших земляков не находится места всего-то для семидесяти детей? Им не нужна финансовая помощь. Им необходима дружба, человеческое общение. Они хотят быть нужными!»
Наталья ЧЕРНОВА
Обсуждение закрыто.
